Ветер небом крышу кроет, руки снежные крутя, то как тян они зовуют, то заплачут как .... Ал. Сергеевич Адин - тысяча и одна копейка за гвоздь в гробу мирового пролетариата - то не слезы - то дождь и гробы после дождя не заиндевеют - рановато еще нам всем, вот так раз и нет у. уебались. и съебались. Бывает. Попросил затупить. Лица не помню. Так и остался в неведении, как выглядит притупленный разум - архивздохи на дороге, разухабистой и грязной как портовая геясятина, которая как всегда волосата и приветлива, но неумна, да и незачем. Другим оставим это наслаждение умами ближних своих, для низших слоев эпидермиса своего-вашего-моего... себе ... безумия. Изнанка вашей паранойи-гордыни-великоруссости, неважно как зовешь ты! свое второе "я!", из под нижних слоев эпидермисса серрого, и блевотни белой, перемешается с внешней средой и обратится в желчь повседневную на ладонях, языках, и остриях глаза. При встрече принято пожимать руки... не так ли? Пожимай, не забывая о главном запасном одиночестве, что лежит у тебя в кармане души, что зовется "одиночеством для толпы" и серой накидкой для маскировки от неповседневных дел и опрометчивых решений, что пошатнут устоявшийся строй кубиков-карт-костей-домино, на которых покоиться в самом верху спокойствие души и так нужный рост самого себя относительно автострады словесной лжи, что дает успокоение для продвижения сквозь ткань реальности и толпу?! повседневности, в жизни называемой лестницей к успеху. Успех он такой успех, особенно если его взбить со сливками и кровью. очень красиво получается - употреблять внутри. Когда уже ничего не остается другого. Кроме того, что осталось о тебя, съедаемого желчью на руках, языке и остриях глаза.